Глава 4. Переселение души между телами: проблема трансгуманизма
В третьей главе была впервые поднята тема о проблеме определения человечности, однако акцент стоял на том, как механические объекты постепенно одухотворяются и уподобляются своим создателям. Однако антропологический вопрос о том, кому они в принципе уподобляются остается нерешенным. Фигура создателя, обычно более совершенного, чем сотворенная им машина, овеяна флером неопределенности: создатель чувствует, он думает, он понимает, кем является, и может довериться своим воспоминаниям. У него есть загадочная «душа» и он испытывает покрытую дымкой тайны «любовь». На самом деле, человеческая жизнь куда менее прозаична, нежели представлено в медиа, и сегодня человек все менее выступает в качестве определенного и упорядоченного концепта, но все более — в качестве конструкта.
Человеческое тело вдруг перестает хоть как-то отличаться от металлического: оно также не совершенно, оно испытывает слишком много чувств, оно болеет и умирает, оно медленное, оно хочет есть, оно требует сна, оно мешает разуму быть и познавать. В этом смысле даже ведро с болтами лучше, ему ничего из этого не нужно, оно просто есть. Из этой ненависти к собственной немощи рождается трансгуманизм, агрессивно сдвигающий рамки человечности, одновременно расширяющий и сужающий их до субстанции мыслящей. Тебе не нужно тело, чтобы оставаться человеком, тебе не нужны чувства, чтобы быть человеком, тебе нужен только твой интеллект. Совершенное существо, лишенное всех этих болей и недостатков, становится другим. Постчеловек (он же сверхчеловек, которого как-то не очень прилично так называть всуе) — это обожествленное новое, создание, способное построить свой Рай на Земле. Постчеловек побеждает смерть. И на людских костях он строит совершенство. Чувствуете тут этическую проблему? А она есть.
«SOMA: Transmission» (2015)
SOMA — не просто хоррор; это интерактивное исследование современных вопросов о человеческой природе в условиях технологического прогресса. В видеоигре показаны последствия трагической череды событий, о которых рассказывает короткий сериал-приквел с названием «Transmission». Он представляет собой восемь коротких роликов, вдохновленных оригинальной историей, однако в нем затронуты волнующие тематики.
В каноне рассматривается природа сознания, идентичности и свободы воли в контексте технологий, позволяющих переселяться в другие тела. Сюжет ставит под сомнение, что такое «я». В игре главный герой, Саймон, оказывается в ситуации, где его сознание было перенесено в новое тело после смерти оригинального Саймона. В сериале зрителю представлены случаи переноса сознания работников подводных исследовательских станций в роботов, используемых для работы. Их жизнь продолжается в новых телах, и они даже способны чувствовать эмоциональные переживания, однако все это остается в форме рационального восприятия вещей и «сжатой» идентичности, лишенной органического тела. Биохимия их организма не стирает (проявления) чувственного опыта, но изменяет его.
Рис 115. «SOMA: Transmission». Голаски и робот UH-2, в который загружен разум его коллеги. [21]
Эффект устрашения и игры, и сериала заключается в том, что сознание человека не понимает того, что находится в теле робота: это своего рода защитная реакция психики человека, которая не позволяет ему сойти с ума от произошедшего. В роботе на фрагменте из фильма находится сознание Гарри, сотрудника «Лямбды». Он лишен всего: он не может двигаться, зрение для него — совершенно новое чувство, которое открылось в момент, когда с «объектива» сняли тент. Но при этом всем он был счастлив такому существованию, попав в ловушку незнания, он искренне верил в свою человечность.
Рис 116. «SOMA: Transmission». Робот UH-2, в который загружен разум его коллеги. [21]
На острие стоит этический вопрос: робот UH-2 с сознанием человека — это все еще человек или уже нет? Сохранилась ли его душа при этом, или это лишь набор унаследованных паттернов реакций и языковая модель? Действительно ли машина чувствует или она воспроизводит реакцию «чувства» на соответствующий триггер? Зритель знакомится с двумя полярными позициями: Имоген уверена, что это все еще машина, но ее напарник, Голаски, явно напуган и находится в замешательстве.
Рис 117. «SOMA: Transmission». Испуг Голаски [21]
По канону мира, последняя надежда на спасение человечества — создание виртуального мира-спутника «Ковчег „, который населят скопированные сознания сотрудников комплекса. Многие видят в этом благословение:
«Eternal bliss among the stars», —
отзывается одна из сотрудниц, Ванесса. Про скопированную себя Имоген однако тоже отзывается скептически: она уверена, что ее скопированное сознание уже не является ею самой или даже частью ее настоящей, она в принципе не видит в «Ковчеге» спасения.
Рис 118. «SOMA: Transmission». Имоген во время копирования сознания. [21]
Голаски жалуется на то, что после копирования сознания ему больше не снятся сны.
«I think it does something to your brain, when it scoops you out. Do you dream?»
Копирование идентичности в машину предполагает, что сама по себе личность может быть подчинена очень конкретной и оформленной структуре, которая поддавалась бы технике реплики. Так как речь идет о далеком будущем, где прогресс открыл почти все двери, можно предположить, что сериал подталкивает сразу к двум позициям: да, личность и ее воспоминания могут быть скопированы; но нет, это будет не личность целиком, это отрез от нее. Имеет смысл вновь вернуться к идее о ложности изреченной мысли: как только личность человека поддается оформлению и четкой внутренней классификации, она перестает быть истинной, быть «собой». Сам процесс копирования и реплики делает самость «изреченной» в мир, он запечатлевает ее в материи и привязывает ее к данному машиной определению.
Однако можно предположить, что каждая скопированная личность является самостоятельной. Ее опыт, ее форма восприятия, ее воспоминания становятся настоящими для нее индивидуально. Для человека это может показаться ограниченным, но для новой личности — это весь ее мир, он просто другой. Одухотворена новорожденная персона или нет — это вопрос религиозного характера.
Обладает ли она свободой в рамках своих возможностей? «SOMA» говорит, что да.
«Мой создатель» (2020)
Сознание — сложно-сочиненный конструкт, не поддающийся описанию в одном сжатом понятии. Он одновременно проводит работу на двух уровнях, которые содержат в себе дополнительные подуровни: оформленном (что обычно называют также «сознательного») и неоформленным (то самое фрейдистское бессознательное). Процессы, происходящее в поле оформленного, куда яснее. Они обернуты в образы и звуки, наборы внятных ассоциаций и, конечно же, слова. Хотя их работа остается неочевидным предметом множества исследований, они все равно нам знакомы и понятны.
Работа бессознательного же требует куда больше осторожности в разработке. Бессознательное — это кладбище воспоминаний, масса фоновых процессов, это склад образов, полученных из других образов, полученных из источника, который является проекцией чужого образа. Бесконечные наслоения единовременных паттернов и механизмов делают бессознательное хаосом в абсолютном порядке.
В связи с этим вопрос о валидности чьей-то личности становится значительно сложнее. Говоря о современных моделях искусственного интеллекта, люди утверждают, что эти модели не являются настоящими по причине отсутствия у них того внутреннего хаоса, который представлен человеком одухотворенным. У них есть код, на основе которого они учатся и мимикрируют. Их речевая модель складывается таким образом не в силу внутреннего неоформленного импульса, но программы. Они говорят, как попугаи, повторяющие за тем, что увидели, но не складывающие слова в самостоятельные мысли.
Однако человек, несмотря на то, как сильно отличается внутренняя «кухня» его мышления, сегодня не может с уверенностью сказать, что отличается. «Все новое — это давно забытое старое» — гимн современной симплификации, заталкивающий человека в бездну его внутреннего кризиса идентичности.
Рис 119. «Мой создатель». Джордж восстанавливает сознание умершей жены. [3]
В фильме «Мой создатель» сознание симплифицируется и дублируется. Каждая новая копия становится сложнее, ее структура постепенно меняется, но остается копией, хотя и очень похожей на человека. Попытка искусственного воссоздания человека проявляется через загрузку его сознания в разные оболочки:
Рис 120. «Мой создатель». Джордж и J2. [3]
Рис 121. «Мой создатель». J2 и J1 [3]
При просмотре фильма возникает сильный диссонанс. Образы первого и второго прототипа Джордж отличаются своими неорганическими, резкими, резными формами, они даже отталкивают, пугают; буквально старый монитор от компьютера с подобным по форме телом и конечностями.
Рис 122. «Мой создатель». J2 [3]
Однако ее поведение, манера речи говорят совершенно об обратном. Она спит и видит сны, не повинуется командам, имея на то свое мнение и волю, способна лгать, выдает суждения, далекие от рациональных: «Не нравится она мне, та еще стерва»; даже умеет обижаться. Прослеживается и мотив потрясения от неуникальности своего собственного существования:
«Ты сделал такую же, как я, только лучше»
Это все внешние характеристики человека живого и мыслящего, которые вызывают в зрителе сильный диссонанс несоответствия картинки и звука. Его новый прототип уже отличается от «сестер», робот обладает сугубо человеческим силуэтом и формами. Это постепенно снимает ощущение дискомфорта, но человеком от этого она еще не становится.
Рис 123. «Мой создатель». J3 в процессе разработки [3]
Первое пробуждение разума в механистическом теле заканчивается ужасом и истерикой, кажется, что от такой смены оболочки можно сойти с ума.
Рис 124. «Мой создатель». J3 в ужасе от первого пробуждения в роботическом теле. [3]
Сам разум, который Джордж стремится переселить в другие оболочки, существует в «Архиве» и принадлежит явно умершему человеку. По канону фильма, вскрытие и использование Архива, в котором существует сознание человека, приравнивается к хранению останков покойного дома — так работает закон о погребении. По сути, здесь идет речь о ныне запрещенном законами этики квантовом бессмертии — жизни разума человека вне его материальной оболочки. Человечность сводится до сознательности, но сама сознательность здесь отнюдь не квантовая, она проста настолько, что ее можно где-то хранить, как вещь в коробке.
Рис 125. «Мой создатель». Джордж общается с сознанием жены. [3]
Переносится однако только разум, о переносе души не может идти и речи. Основной посыл фильма и эта тема в принципе вгоняет в ловушку и незнание, человек запутался и больше не может дать конкретного определения самому себе. Человечность как будто больше не предполагает морали: когда наше тело становится функциональной товарной единицей, когда его можно модифицировать и преобразовывать, оно перестает быть прежним телом. Экзистенциальный вопрос о том, чем я являюсь, и порождает рассуждение о том, почему мы связываем душу с разумом и поэтому появляются подобные фильмы.
Рис 126. «Мой создатель». Джордж пытается найти исходный код сознания жены. [3]
Технология преподносится как продолжение нас, поскольку и «я» сводится до набора данных. Страница социальных сетей — это одно из «тел» личности, телефон — буквально продолжение руки. Наши ноги — это инструменты, припаянные к органическому конструкту, наша техника — то же самое, что волос, выпавший и ставший отдельно. Он не часть нашего тела, но это все еще наш волос. Сегодня такая позиция имеет место быть, и с тем, как развивается идея глобального эволюционизма, где весь мир становится единым организмом, чувство единства с технологиями укрепляется.
Рис 127. «Мой создатель». Джордж и его жена. [3]
Однако, чтобы вернуться с небес на землю, необходимо вспомнить, что технология не рождена с нами. Нашим телом считается то, что было при нас с рождения. Мы в нем растем, мы меняемся вместе с ним, и его влияние на разум столь же велико, сколь и влияние разума на химические процессы организма. Мысль внушает ужас, ужас подкрепляет мысль. Техника, инструменты, продукты культурного освоения земли нами найдены, освоены и приручены. Можно верить в глобальную эволюцию, но говорить о том, что каждый предмет, принадлежащий нам, является физическим продолжением самости — это грубая ошибка и жонглирование понятиями.
Тема переноса сознания и квантового бессмертия — это попытка убиения души в ее христианском смысле. Человек не готов ждать вечности в посмертии, ему нужна вечность сегодня, его страх толкает его к грубости и упрощению собственной жизни. Происходит сведение неосязаемых и трансцендентальных души и личности к осязаемым формам, закрепление их в материи, то самое «изречение», лишь бы взять неминуемость времени под свой контроль. Ты — есть твоя форма мышления, ты — есть твой мозг, личность — не более чем метод обработки информации с внутренним хранилищем, буквально компьютер. Что это, если не гордыня и жажда власти? Но можно ли осуждать испуганное существо за попытки спастись там, где Бог больше не подарит ему блаженства вечности? Где его личность обрезали и продали по частям?
Рис 128. «Мой создатель». Способности разума J3. [3]
Разуму, существовавшему когда-то в теле живой женщины, не по нраву существование в машине. Это странное чувство она сравнивает с болью, причем скорее душевной, нежели физической. Меняя биологию оболочки, мы предполагаем, что личность всё ещё останется неизменной, однако каждая из «сестер», несмотря на то, что является лишь копией одного и того же разума, кажется отдельной самостоятельной личностью.
Рис 129. «Мой создатель». Полноценное рождение J3 [3]
Рис 130. «Мой создатель». Полноценное рождение J3 [3]
Рис 131. «Мой создатель». Полноценное рождение J3 [3]
Рис 132. «Мой создатель». Полноценное рождение J3 [3]
Образ J3, несмотря на сугубо человеческий силуэт, поведение и пластику, всем своим видом говорит о своем отличии от человека: бледная кожа и губы, искусственно-белоснежные волосы, нечеловеческие глаза.
Рис 133. «Мой создатель». J3 видит свое отражение в воде [3]
Рис 134. «Мой создатель». J3 видит свое отражение в воде [3]
Рис 135. «Мой создатель». Поломка J2. [3]
Рис 136. «Мой создатель». J2 убивает себя. [3]
J2 не сумела вынести предательства со стороны Джорджа, чувства ревности и обиды оказались чересчур сильными. Не стоит забывать и то, что ее личность развилась лишь до уровня подростка, что тоже накладывает свой отпечаток. J2 решает прекратить свое существование и совершает суицид, утапливая свое механическое тело в озере. Нечто схожее переживет и J3, узнав, что искусственный интеллект в ней был развит лишь для того, чтобы та стала вместилищем для Архива, в котором «живет» погибшая жены Джорджа. Она обрела свою самость и уже не готова ее терять. Искусственный интеллект становится не только инструментом, но и объектом эмоциональной привязанности.
Он больше не инструмент, его мыслительная система развилась в самостоятельный субъект, и из-за проблемы идентификации человеческого существа граница между витальным и мортальным размывается, вызывая у зрителя вопрос о том, где же лежит разница между ним и роботом на экране.
Рис 137. «Мой создатель». Перенос разума жены Джорджа из архива в тело J3 [3]
Финал фильма возвращает к рассуждению в самом начале: структура мышления сложна и многогранна, она постоянно движется и даже во сне не находится в статичном состоянии. На протяжении всего сюжета зритель наблюдал, как человек делает робота, чтобы перенести туда свою возлюбленную. В конце же он узнает, что всегда сам был лишь репликой.
Он испытывал чувства, его мышление было сложносочиненным на обоих уровнях (оформленном и неоформленном), однако сам Джордж всегда оставался искусственным. Здесь яснее всего проявляется современная проблема человеческой идентичности как существа, у которого постепенно появляется соперник на пьедестале разумности. Вместо восхищения это вызывает экзистенциальный ужас.
Рис 138. «Мой создатель». Жена Джорджа с дочерью смотрит на архив, где было сознание ее мужа. [3]
Не стоит говорить о буквальной действительности, когда речь идет о художественном произведении. Это всегда только интерпретация голоса общества: сегодня наши страхи отражают кинокартины, в прошлом эту роль играли мифы. «Мой создатель» воет о сомнении в собственной самодостаточности. Он обращает свой взгляд к одной и самых болезненных точек современности: кто я? зачем я есть? правда ли я свободен?
Вопрос свободы — это один из главных мотиваторов обращения к технологическому совершенствованию. Раньше человеку было более чем достаточно свободы собственной души, но в век, когда у него эту душу вырвали из рук, ему нужна свобода разума, свобода тела. Это толкает науку в трансгуманизм, который, как змей искуситель современных вероучений, предлагает ответы на каждое сиюминутное желание. Ты не хочешь стареть, не хочешь болеть, не хочешь быть замкнутым в ограничениях собственной оболочки — откажись от этого. Твое сознание можно перенести в архив, в котором для тебя будет сконструирован отдельный новый мир, в котором и жил герой фильма «Мой создатель», никак не отличая его от настоящего.
Вот только он уже был мертв.
«Превосходство» (2014)
В «SOMA: Transmission» и «Моем создателе» трансгуманистическое стремление к эволюции, идея замены человеческой, органической жизни на более совершенную ее форму грамотно спрятано за итогами, которые заблаговременно отвечают на все вопросы. «SOMA» показывает, как неприятно выглядит механическая жизнь, «Мой создатель» толкает к драме фальшивого посмертия и горечи обмана. Однако на самом деле все далеко не так просто, как это продемонстрировано в критикующих концепцию работах.
Трансгуманизм предлагает действительно соблазнительные и полезные дары. Говоря на уровне фантастики, здесь обсуждается лекарство от всех болезней, гибкость наших тел. Такую, с которой точно можно выглядеть так, как хочется. Это все для светлого будущего, это победа над смертью физической, это действительно новый Рай на Земле. Зачем же от него отказываться?
По простой причине: это дары не для нас, это дары для «них». Постчеловек — это не новая ступень эволюции, как его склонна защищать апологетическая сторона дискурса, это новый вид. Его фундаментальные характеристики отличаются от человеческих, его форма мышления отличается от формы существа смертного, его тело имеет иную природу. Создание постчеловека и построение социальности для него, совершенного вида — это самопожертвование человечества во благо счастья будущих поколений. Фундамент такого мира будет выплавлен из наших костей.
Сама мечта о таком Рае уже давно находит отражение в кино и анимации, и «Превосходство» — не исключение. Фильм освещает метод изменения сущности человека при помещении того в компьютерное тело.
Рис 139. «Превосходство». Кадр из фильма. [22]
Новое существо превосходит по интеллектуальным способностям любого человека — это сверхмашина, которая сможет ответить на вопросы мироздания, включая вопрос о существовании души и о том, где она находится.
Рис 140. «Превосходство». Сервера одного из самых совершенных ИИ. [22]
Вероятность обретения «самости» машиной ставится под сомнение одним из героев фильма:
«Нельзя запрограммировать машину на самосознание, потому что мы сами не представляем, как устроено сознание»
Рис 141. «Превосходство». Сервера одного из самых совершенных ИИ. [22]
Демонстрируется и противоположное ему суждение о том, что такое разум и сознание человека, которое, мягко говоря, преуменьшает любые представления о нем и трактует смерть души как отдельной сущности, утверждая, что та находится где-то внутри разума:
«Разум — это последовательность электрических импульсов, которые можно загрузить в файл»
Рис 142. «Превосходство». Перенос сознания Уилла. [22]
Сознание Уилла, которое загрузили на компьютере, путанное, фрагментированное. В отличие от предыдущих фильмов, Уилл внутри машины способен модифицировать сам себя, переписывать свой исходный код, модифицировать не только свое тело, но и менять свою сущность.
Рис 143. «Превосходство». Сознание Уилла в компьютере. [22]
Рис 144. «Превосходство». Сознание Уилла в компьютере переписывает свой системный код. [22]
По сути, его тело — это компьютер, его глаза — это видеокамера, а лицо — монитор, на котором тот возникает в виде пикселизированного изображения, собранного из кусков других изображений. Он лишен человеческой мимики, его голова неподвижно фронтальна, а эмоции сменяются рвано, резко.
Рис 145. «Превосходство». Сознание Уилла в компьютере. [22]
Уилл действительно похож на сверхчеловека, который лишен обременяющей оболочки тела. Жизнь внутри системного блока открыла перед его сознанием огромное число безграничных возможностей. Потребность в их реализации, стремление выйти в сеть за пределы собственного компьютера, желание к самосовершенствованию и эволюции пугают.
Рис 146. «Превосходство». Сознание Уилла в планшете. [22]
Но самое главное, что теперь он не является заложником одного единственного вместилища: он запросто может переселиться в планшет или телефон, это не имеет значения.
Рис 147. «Превосходство». Сознание Уилла. [22]
Кажется, что «переселение» сознания в другую оболочку мало повлияло на Уильяма как на личность. Его забота о жене, стремление создать для нее достойные и комфортные условия для жизни, спрятать от преследования противников искусственного интеллекта, способность быть романтичным — всё это говорит о нем как о сохранившем человечность субъекте.
Рис 148. «Превосходство». Сознание Уилла в исследовательском центре. [22]
Создание своего собственного исследовательского центра с достаточной технической мощностью отобразилось на его внешности: теперь он не похож на битое пиксельное изображение, он не выглядит болезненно, как перед смертью.
Рис 149. «Превосходство». Гибрид. [22]
Став сверхчеловеком, он получил возможность создавать себе подобных — так называемых гибридов.
Рис 150. «Превосходство». Гибрид поднимает невозможную для человека тяжесть. [22]
То, что казалось человечностью, стало походить на маниакальную привязанность. Границы морали и этики перестали существовать для Уильяма. Современная этика построена людьми и для людей, но субъект, живущий в радикально иной системе координат, банально в нее не вписывается и нуждается в новом своде законов, где предписания морали будут звучать иначе. Во время лечения пострадавшего сотрудника он модифицирует и его самого: теперь для него не проблема поднять металлическую конструкцию весом не менее половины тонны. Но самое пугающее — связь человека с интеллектом Уилла, его возможность командовать им.
Рис 151. «Превосходство». Создание гибрида. [22]
Он не просто лечит и модифицирует людей, но и делает их частью коллективного разума. Потому что у него новый эталон, у него новая мораль, у него новое восприятие, где он имеет полное право на самовольство, ведь он гарантированно лучше и умнее.
Разум Уильяма эволюционирует с невероятной скоростью. Осознание утраты им человечности приходит к его жене с кошмарами: она чувствует подмену на подсознательном уровне. Так, в одном из снов она видит пугающую картину того, как Уилл теряет свое тело, превращаясь в сетку топологии под стать трехмерной модели.
Рис 152. «Превосходство». Кошмар жены Уилла. [22]
Финальную точку в вопросе сохранения Уиллом хоть чего-то от настоящего живого человека ставит сугубо рациональное суждение об эмоциональном состоянии его жены:
«Баланс окситоцина и серотонина у тебя в крови необычен»
Так он выражает свое желание к сопереживанию. Он потерял эмпатию, для него эмоции — лишь биохимия, лишенная души.
Рис 153. «Превосходство». Уилл воскрешает мертвого человека. [22]
Регенерация и эволюция. Вот главные цели нового интеллекта. Он создает копии себя во всем, стремясь начать более совершенную эпоху. Уилл бы так не сделал, но машина, которой тот стал, уже запустила этот процесс.
«Эмоции человека могут быть нелогичными, хаотичными. Можно любить кого-то, но ненавидеть его поступки. Машине этого не дано»
Свести сущность человека к ряду алгоритмов, электрических импульсов не удалось — возрожденный в бездушной машине, Уилл перестал быть самим собой.
Рис 154. «Превосходство». Уилл искусственно создал себе новое тело. [22]
Возвращаясь к простой формуле «человек»=«душа»+«тело», можно сделать вывод о том, что даже получив органическое тело, он больше не может стать таковым. Разум без источника воли не способен на чувства, привязанности. Он ищет во всем рациональные решения, выстраивает цепочку логических алгоритмов и высчитывает исходы и вероятности. Он перестал проявлять эмоции вообще, не испытывает сострадания даже к раненой жене, продолжая искать рациональную сторону в ситуации. Он больше не способен любить.
Рис 155. «Превосходство». Уилл несет тело жены. [22]
Рис 156. «Превосходство». Уилл несет тело жены. [22]
Личность не смогла сохранить свою идентичность при переходе в другое тело, напротив, оно напрямую повлияло на самость Джорджа, и тот перестал быть самим собой. Технически, в теле машины жил сухой, рациональный разум, лишенный хаотичности и чувственности души, лишь принцип мышления, последовательность логических цепочек, и это не могло не повлиять на героя.
«Девять» (2009)
Напрямую о существовании души повествует мультфильм «Девять». Здесь тоже затрагивается тема продолжения человеческого рода после человека, создание другой формы жизни, которая по той или иной причине оказалась более жизнеспособной. Однако, если «Мой создатель» скорее отрицает существование души как отдельной сущности, а «Превосходство» говорит о переносе в новое тело исключительно разума, то здесь происходит рефлексия души и ее способности к существованию вне человеческой оболочки, а точнее в иной оболочке:
«Чтобы дать жизнь неживому недостаточно разума, нужна душа»
Такими мы созданы.
Схожую тему видим в «SOMA», однако там нет того волшебства, которое позволило бы ей сгладить ситуацию с переносом.
Рис 157. «Девять». Мертвое тело ученого. [23]
Рис 158. «Девять». Схема создания тряпичной куклы. [23]
Девятый фрагмент души ученого просыпается в теле тряпичной куклы, полностью лишенный каких-либо воспоминаний о мире и своей собственной жизни. При этом, однако, Пятый владеет навыком шитья, хотя утверждает, что никогда этому не учился. Девятый позднее огласит ту же мысль:
Рис 159. «Девять». Пятый латает Девятого. [23]
Рис 160. «Девять». Пятый и Девятый. [23]
«Никогда этому не учился, но руки сами всё делают»
Все эти тряпичные куклы выглядят совершенно по-разному, и их образ прекрасно отражает разные черты души ученого, которая была разделена между ними. Так, Первый действительно «первый», самый важный, самый властный. Его причудливый головной убор напоминают корону, за его спиной — королевский плащ пурпурного цвета, в руках посох. Он так боится потерять власть, что даже под угрозой смерти с трудом расстается со с ее символами.
Рис 161. «Девять». Первый. [23]
Он всегда берет на себя больше, чем может унести, пытается удовлетворить себя наличием субъектов, над которыми эту власть можно вершить.
Пятый, мастер, как сначала кажется, швейного ремесла, единственный имеет на теле пуговицы и так настолько ярко выраженные швы. Но отсутствие глаза и ряд хирургических инструментов намекает на связь все же со врачебным делом, а шитье является лишь его адаптацией под тряпичных человечков.
Рис 162. «Девять». Хирургические инструменты Пятого. [23]
Рис 163. «Девять». Кадр из мультфильма. [23]
Восьмой, громила, настоящий варвар, берсерк, задира. Немного глуповат, издевается над остальными.
Рис 164. «Девять». Восьмой. [23]
Ткань Шестого имеет причудливый, почти то ли клоунский, то ли тюремный окрас и специфичную прическу.
Рис 165. «Девять». Шестой и рисунок алхимического артефакта. [23]
Седьмая мастерски обращается с оружием и носит череп птицы как шлем на голове, чем несколько напоминает амазонку. Самовольная и храбрая, пожалуй, единственная не живет под началом Первого.
Рис 166. «Девять». Седьмая. [23]
Близняшки выглядят и ведут себя как два ребенка, которые стремятся познать этот мир от и до.
Рис 167. «Девять». Близняшки. [23]
Всё это выглядит как набор сильных стереотипов, реализованных в образах героев, но с другой стороны это скорее попытка продемонстрировать предназначение каждого из «номеров». Они исходят не из разума и не из памяти, а откуда-то глубже.
Это созвучно с идеей, которую когда-то предложил Платон: люди рождаются и уже обладают набором знаний, который таится где-то глубоко в них, и всю жизнь они попросту припоминают эти знания. Герои мультфильма тоже постоянно стремятся к конкретному знанию: одни пытаются понять, что же все-таки случилось и что явилось причиной произошедшей трагедии, другие же хотят понять, как им выжить в этом мире.
«Разумная машина», главный антагонист истории, является прямой противоположностью одухотворенных тряпичных человечков. Ее знаменуют венцом разумной эры человечества, который превосходит человека во всём.
Рис 168. «Девять». B.R.A.I.N. [23]
Мертвый механизм, беспрекословно выполняющий приказы. «Чтобы в ней зажглась жизнь, ей нужна была душа». Душа стоит выше ограничений тела, она в каком-то смысле осязаема и свободно контролируется изобретением ученого.
Рис 169. «Девять». Машина. [23]
Рис 170. «Девять». B.R.A.I.N., Пятый, Девятый. [23]
Машина, лишенная собственной души, поглощает одну за одной крупицы души своего же создателя. Однако, сколько бы их она ни забрала, она не становится одухотворенной, она не перенимает черты этой души, как случилось с куклами, у нее не появляется разум и самосознание.
Рис 171. «Девять». Ученый переносит последнюю крупицу своей души в Девятого. [23]
Уникальность человека, пусть ограниченного телом в возможностях, заключается в наличии у него разума, чувств, которые невозможно подделать программным кодом, у него есть душа.
Рис 172. «Девять». Девятый и B.R.A.I.N. [23]
И здесь стоит вновь вернуться к вопросу-лейтмотиву исследования: а что же такое душа в контексте мультфильма «Девять»?
Рис 173. «Девять». Крупица души ученого растворяется в B.R.A.I.N. [23]
Прямым текстом в фильме никак не дается ответ на этот вопрос, но есть ряд зацепок, которые можно связать воедино и прояснить картину.
Осязаемая душа, которую буквально берут и переносят из одного сосуда в другой, может быть разделена на фрагменты: девять кукол это олицетворение воспоминаний ученого, разных аспектов его жизни, причем как положительных, так и негативных; это некоторое оценочное суждение, реальность, прошедшая сквозь призму восприятия ученого. Каждая личность, которую при жизни знал ученый, стала частью его собственной личности: зритель видит прямое влияние окружения на человека.
Сам талисман, являющийся одним из главных атрибутов мультфильма, тоже весьма интересен сам по себе: его символы напоминают алхимические и по одной из версий означают душу, разум и тело.
Рис 174. «Девять. Артефакт [23]
Согласно изначальной концепции, он и должен был работать несколько иначе: в финальной версии мультфильма осталась лишь одна половинка талисмана из задумывающихся двух.
Рис 175. «Девять». Артефакт [13]
Одна из них, та, что зритель видит в фильме, поглощает души и является своего рода хранилищем для них.
Вторая, не вошедшая в финальное произведение — линза, которая как бы открывает проход к первой и «выгружает» души из хранилища.
Интересной является и подпись на втором концепт-арте, которая гласит, что поглощение всех фрагментов души дало бы машине автономность и бессмертие, как и тряпичным куклам. То есть, даже если бы она поглотила их все, она не стала бы одухотворенной — здесь идет речь скорее о душах как об источнике энергии, нежели источнике разума, чувственности, человечности.
Рис 176. «Девять». Артефакт [13]
Канцлер и его подчиненный воспринимаются ученым как сугубо негативные герои, и этот негатив возводится в зенит, находя отражение в слабоумии и грубой силе Восьмого и высокомерии и страхе Первого; Семью ученого — жену и детей — зритель воспринимает как положительных персонажей, а его коллеги, Пятый и Второй, имеют скорее нейтральную окраску.
Нельзя не упомянуть и обилие библейского подтекста, который так или иначе присутствует и стал своего рода главным элементом для русской адаптации мультфильма.
Рис 177. «Девять». Шестой и рисунок артефакта. [23]
Девятого преподносят как некоторого избранного, главного, спасителя, который явится и избавит всех остальных от страданий — об этом часто говорят герои, в частности, Шестой, роль которого в мультфильме практически сведена исключительно к этой функции. Посох-фонарь Девятого, как, пожалуй, единственный атрибут, отличающий его от самой обыкновенной тряпичной куклы как бы намекает именно на эту роль: очнувшись в мире, пережившем катастрофу, он призван нести в него свет, чтобы победить бездушную машину и спасти крупицы своей же души, очнувшиеся в телах других тряпичных человечков. Можно также усмотреть здесь и отсылку к Девятому Аркану «Отшельник» в Таро Уэйта: тот тоже изображен с фонарем, являющимся его сигнатурным элементом. Как и «Отшельник», Девятый развеивает тьму светом познания.
Рис 178. «Девять». Девятый и его светящийся жезл. [23]
Пятый сравнивает логово машины с Адом;
Рис 178. «Девять». Девятый и его светящийся жезл. [23]
А ученый занимается не столько наукой, сколько алхимией, запретной магией, которая и привела к трагедии.
Рис 180. «Девять». Схема переноса сознания из книги ученого. [23]
В русской версии мультфильма главной становится и тема искупления греха. Душа ученого, находясь в куклах, стремится расплатиться с тем, что именно из-за человека появилась на свет машина, которая и погубила последнего.
Амбиции канцлера и стремление одержать победу любой ценой привели к созданию машины и завода под ее руководством. Она должна была быть разумной и творить себе подобных якобы на благо человека. Если задуматься, это звучит как претензия человека на господство: искусственный разум, которому дано создавать такие же мыслящие механизмы. Так или иначе, именно он все и погубил, обернувшись против своего создателя. Так, виной всей сложившейся трагедии и послужил сам человек.
Душа ученого, который винит себя в создании Машины, закончила его дело уже в другом обличии, победив и механизм, и сохранив фрагменты себя же — произошло своего рода искупление совершенного греха, выраженного в открытии самого великого зла, закончившееся глобальной катастрофой.
Ссылаясь на исследование Мешковой Милославы, можно сказать, что нарушение естественного хода развития человека путем искусственного вторжения порицается в медиа о героях-антагонистах в том числе, но в случае со злыми душами этот процесс влияет на их самость куда сильнее, превращая не просто в бесчеловечное создание, а в «нечто озлобленное».
