Рецепции авангарда в советском массовом текстиле 1930-х годов
Аннотация Статья рассказывает, как принципы и подходы, лежавшие в основе авангардного синтетического мышления, получили применение и переосмысление в искусстве массового текстиля в 1930-е годы. Кратко очерчивается ситуация, сложившаяся на текстильных производствах в первые революционные годы, а также причины, заставившие обратить внимание как авангардистов, так и представителей власти на вопрос системного образования художников-текстильщиков. В данной статье рассматривается, как текстильный факультет ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа стал местом формирования художника нового типа, проявившего себя в полной мере уже после окончания института в 1930-е годы. Будучи авторами, владеющими в равной степени художественными навыками, проектным мышлением, знанием технических и химических факторов, способными решать задачи разного профиля, они смогли продемонстрировать беспроигрышность программы, предложенной педагогами главной школы авангарда для текстильной художественной промышленности.
При всей очевидной разнице между рисунками для тканей периода авангарда и последующего десятилетия, общность выразилась именно в преемственности подходов преподавателей, что удалось продемонстрировать в момент перелома эстетических и идеологических представлений. Лия Райцер, Вера Лотонина, Дарья Преображенская, Мария Ануфриева, Дина Лехтман-Заславская, Мария Шуйкина и другие воспитанницы формального метода показали, как знание пропедевтики и синтетическое междисциплинарное мышление помогали им адаптироваться под новые эстетические, идеологические и производственные аспекты и сохранить при этом свой авторский почерк.
Ситец «Механические мотивы». Художник неизвестен. 1930
Текстиль рассчитан на длительное применение. Упаковки, листовки, брошюры работают молниеносно и так же быстро исчезают из поля зрения человека. Ткани же должны иметь временной потенциал. Важное бытовое наблюдение — ткань часто приобретается покупателем до принятия им решения, что именно он хочет из нее сшить. Она дожидается своего часа и используется лишь спустя некоторое время. А сшитые вещи будут сопровождать человека на протяжении какого-то периода, и длительность этого срока непредсказуема.
Слева: Эскиз ткани «Демонстрация». Художник Л. Я. Райцер. 1929–1930. Справа: Текстильный рисунок для ситца «Трактор». Художник П. Г. Леонов. 1930
Ситец декоративный «Новая деревня». Художник Р. Е. Васильева. 1920
Ситец «Красноармейцы на уборке хлопка». Художник М. С. Назаревская. 1932
Ситец «15 лет РККА». Художник В. Д. Лотонина. Хлопок, печать. 1933
Слева: Ткань декоративная. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932. Справа: Кашемир «Железная дорога». Художник неизвестен. 1920
Кашемир «Наковальня, молот, трансмиссия». Художник неизвестен. 1930
Слева: Ситец «Теннисисты». Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932. Справа: Сатин «Шагающие пионеры». Художник М. В. Хвостенко. 1920
Слева: Ткань «Физкультура детей». Художник Е. С. Никитина. 1929. Справа: Ткань декоративная. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Слева: Ткань декоративная. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932. Справа: Ситец «Пропеллеры». Художник неизвестен. 1923
Ситец. Художник С. П. Бурылин. 1930
Ситец «Спорт». Художник В. И. Маслов (?). 1929–1932
Поставленную перед рисовальщиками задачу — «уничтожить цветочки, гирлянды, травки» — они восприняли буквально. Их мышление было схоже с восприятием современности ремесленниками традиционных промыслов. Как мастерица вологодского кружева наивно встраивала в привычные орнаментально-декоративные композиции новые социалистические атрибуты, так и рисовальщики фабрик брали за основу устоявшиеся раппортные композиции и заменяли растительные мотивы тракторами, лампочками, парусниками, шеренгами, заводами и т. д.
Ситец «КИМ». Художник С. П. Бурылин. 1927
Эскизы тканей. Художник Л. С. Попова. 1923–1924
В рисунках Поповой чувствуется радость искусства, выпущенного из клетки и ставшего причастным к подлинной жизни. Можно сказать, что с внешней стороны это все тот же супрематизм, то же сочетание геометрических форм и красочных тонов в различных комбинациях, то же беспредметничество. Однако по существу это есть нечто совершенно иное. Здесь Попова идет не от отвлеченных отношений фигур и тонов, а от материала, от самой ткани, она имеет в виду образ платья, который должен быть сшит из этой ткани.
Ситец экспортный для Восточного Китая «Лампочки». Художник А. Г. Голубев. 1930
Ситец «Заводские корпуса, самолеты, детали машин». Художник неизвестен. 1927–1930
Слева: Ситец декоративный на тему «Турксиб». Художник неизвестен. 1930. Справа: Ситец «Красная прядильщица», авторское название «Текстильщица». Художник А. Г. Голубев. 1930
Образовательная программа ВХУТЕМАСа имела синтетический подход: изучение самого способа производства являлось источником вдохновения, материалом для анализа; студенты не искали «мотивы» где‑то в стороне, а буквально погружались в эстетику текстильного производства как часть революционной реальности.
Шерстянка «Пароходы». Художник С. П. Бурылин. 1929
Ситец «Цветы хлопка и самолеты». Художник неизвестен. 1930
Слева: Ситец занавесочный «Утро новой жизни». Художник П. Г. Леонов. 1930. Справа: Фрагмент головного платка «Пропеллеры». Художник неизвестен. 1928–1931
Реалистичная трактовка агитационного текстиля, предложенная вхутемасовками, привела к отрицанию ткани как материала и вызвала обратную реакцию у идеологов. От текстиля теперь ждали определенной нейтральности и идеологической безопасности, ткани должны были нести в себе исключительно декоративно-орнаментальный характер. Поэтому программа текстильного факультета, по сути построенная на пропедевтике, не вызывала вопросов, а наоборот, окончательно утвердилась.
Образец декоративной ткани «Механизация РККА». Художник Л. Я. Райцер. 1923
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Воплощением реалистической тенденции стали растительные мотивы, которые с середины 1930-х фактически составляли основу ассортимента фабрик. Художники должны были передать образ мака, лютика, ромашки, розы, кленового или дубового листа, не прибегая к ботанической точности. В их практику широко вводились натурные зарисовки, регулярно организовывались пленэры.
Ситец декоративный «Деревенский комсомол». Художник К. А. Щуко. 1926–1928
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
В этот момент возникает симбиоз двух художественных отраслей: художник-текстильщик и художник-модельер вступают в творческий диалог. Теперь художник-текстильщик при разработке орнаментального строя плательной ткани представляет конкретные фасоны одежды и должен учитывать поведение рисунка в объемной форме, соотнесение плоскостного рисунка с пространственной конструкцией. Текстиль не только стал ориентироваться на моду, но и превратился в инструмент транслирования новой утопии, того, как должен выглядеть советский человек.
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
Ткани декоративные. Художник М. М. Ануфриева. 1930–1932
