4. Агентства и технология исчезновения
4. Агентства и технология исчезновения
Сегодня в Японии работает целая индустрия, специализирующаяся на помощи людям, желающим исчезнуть.
Механизмы, отлаженные словно часы, используют полулегальные схемы и цифровые технологии, чтобы помочь людям раствориться в воздухе, как будто их никогда и не существовало.
За каждым «испарением» стоит четкий алгоритм: стирание цифровых следов, а затем переселение в город-призрак.
- Sanya, Japan
«Йонигэ» — «ночные побеги» — так в Японии называют услуги агентств, специализирующихся на исчезновениях.
Клиента вывозят под покровом ночи, вещи перевозят в максимально непримечательных коробках без опознавательных знаков, а новые документы создают через подставных лиц.
Михо Саита, основательница «Yonigeya TS Corporation», сравнивает свою работу с эвакуацией:
«Мы не спрашиваем, почему они бегут. Мы даём им шанс выжить»
Её клиенты, как правило, — жертвы домашнего насилия, должники, те, кого преследуют кредиторы-ямикин. Стоимость подобного «испарения» начинается от 50 тысяч иен, но для многих это цена свободы.
Раньше достаточно было сменить свое имя и переехать в другой город, подальше от своих друзей и семьи.
Однако теперь исчезновение требует цифровой стерилизации: удаления аккаунтов в социальных сетях, очистки облачных хранилищ, замены SIM-карт. Агентства сотрудничают с хакерами, которые за несколько часов стирают человека из соцсетей, банковских баз и даже государственных реестров. «Ваш цифровой труп должен разложиться бесследно», — гласит инструкция одного из подпольных Telegram-каналов.
Криптовалюты стали спасением для тех, кому нужно перевести деньги без следа: биткоин-кошельки заменяют банковские счета, а NFT используют как цифровые «чемоданы» для хранения данных.
- Kamagasaki, Japan
Районы вроде токийского Санья или осакского Камагасаки стали резервациями для исчезнувших.
Здесь нет ни почты, ни банков, ни полицейских участков — только лишь дешёвые гостиницы, подённые работы и ларьки с далеко не самой качественной едой за 100 иен.
Якудза контролируют эти зоны, обеспечивая анонимность «испарившимся» (естественно, через взятки и угрозы).
«В Санья ты мёртв для внешнего мира, но хотя бы жив для себя»
— говорит Юити, сбежавший от долгов в 90-х. Эти кварталы — обратная сторона японского порядка, где правила пишутся теневой экономикой.
Агентства словно балансируют на грани закона и криминала.
Они не спрашивают документов, не передают персональные данные полиции, но и, конечно, не гарантируют безопасность.
«Мы не святые, — признаётся Михо Саита. — Иногда к нам приходят те, кто сам стал палачом. Но мы даём шанс начать с нуля».
Власти Японии называют это поощрением безответственности, в то же время статистика «считает» иначе: 68% клиентов — жертвы системного насилия, а не беглые преступники.
С развитием технологий, а именно с появлением нейросетей зародился новый вид исчезновения — создание цифрового двойника.
Программы создающие дип-фейки генерируют «альтернативную жизнь»: фейковые фото, переписки, даже голосовые сообщения, преследую цель замести следы насколько это возможно.
«Теперь можно умереть онлайн, но остаться живым офлайн», — иронизирует IT-специалист Кейта, помогающий клиентам «умертвить» свои цифровые личности.
Однако и у этой медали есть обратная сторона: как отличить реального беглеца от мошенника, который использует маску дзёхацу как прикрытие?
По мере развития феномена дзёхацу вышло за границы Японского архипелага. Некоторые агентства предлагают «экспортное исчезновение» — переезд в страны Юго-Восточной Азии или Европы с поддельными документами.
В Таиланде, к слову, существуют целые сообщества бывших японских «испарившихся». Там они подрабатывают преподавателями языков или управляют небольшими барами или кафе.
«Здесь меня знают как Хироши из Осаки, хотя я никогда там не был», — смеётся японский мужчина, попросивший не называть его настоящее имя. Безусловно, такие схемы требуют огромных средств: стоимость подобного «международного пакета» начинается от 5 миллионов иен, что доступно далеко не многим.
- Osaka, Japan
Но исчезновение — это не только технические процедуры. Помимо всего прочего этот процесс является своего рода психологической перезагрузкой.
Некоторые элитные агентства даже проводят специализированные тренинги, где учат клиентов менять привычки, начиная от походки, заканчивая манерой речи.
«Даже ваша тень должна забыть, кто вы»
— говорит тренер Каору, которая сама несколько лет назад сменила имя после того, как сбежала от своего мужа-сталкера.
Некоторые клиенты годами отрабатывают новую подпись или учатся есть левой рукой, чтобы любыми способами избежать опознания.
Семейные пары, «испарившиеся» вместе со своими детьми, порождают совершенно уникальную проблему.
К примеру, ребёнок, выросший в Санья или Камагасаки, часто не имеет доступа даже к базовому образованию и минимальной медицинской страховке.
«Меня зовут „номер 12“. Папа сказал, что наше имя опасно».
— говорит 9-летняя девочка из приюта в Осаке.
Существуют некоммерческие организации, которые пытаются помочь детям в подобных ситуациях, обеспечивая поддельные документы, но их усилия — это лишь капля в океане государственных структур.
И куда же без мафии!
Якудза, не так давно занимавшиеся выбиванием долгов (что отчасти и привило к масштабированию феномена), теперь монетизируют дзёхацу.
Они контролируют не только районы-гетто, но и целые структуры, помогающие «испарившимся». В 2021 году самый известный японский клан Ямагути-гуми запустил «услугу премиум-исчезновения»: за 10 миллионов иен клиент получает новую биографию, пластическую операцию и место в элитном кондоминиуме за границей.
«Это бизнес, как любой другой», — цитирует босса клана токийская газета Asahi.
Власти Японии все же пытаются бороться с этой теневой индустрией, но, к сожалению, японские законы не поспевают за развитием событий реальности.
В 2023 году в стране вступил в силу «Акт о цифровой идентичности», обязывающий банки и соцсети верифицировать пользователей через государственную базу данных.
Однако в скором времени агентства нашли лазейки: поддельные аккаунты теперь регистрируются на умерших или иностранцев.
«Это бесконечная гонка, — признаёт чиновник МВД. — Мы закрываем одну дверь, а за ней открывают три другие!».
Агентства дзёхацу — это не просто посредники. Они стали зеркалом общества, где закон не защищает слабых, а технологии дают ложную надежду на свободу.
Как сказал детектив Сакаэ Фуруути: «Исчезновение — это не решение. Это симптом болезни, которую мы не хотим лечить». Каждый «испарившийся» — укор системе, где чтобы выжить, нужно стать призраком.
