Глава 2. Трансформация авторского и новые практики
Глава 2. Трансформация авторского и новые практики
Вводная статья. Глобализация и цифровизация в ювелирных практиках
В XXI веке всякая индустрия становится глобальным явлением. На это влияют социо-культурные и исторические аспекты современности, в числе цифровые и практические технологии, возможность всемирной коммуникации через социальные сети и интернет, стремление к созданию общей культуры человечества и взаимная заинтересованность культурами других стран и народов.
Более того, искусство и мода, две колоссально важные для ювелирной практики сферы, становятся общественно доступными, как с точки зрения наблюдения, так и с точки зрения обладания.
Порог входа в индустрию сравнительно низок: благодаря программному обеспечению и постмедиальной роли художника как универсального автора, становится возможным создать практически любой проект в рамках ювелирной практики.
Быстрый обмен информацией между брендами и потребителями становится причиной формирования «fast fashion»: этот аспект современного рынка моды отражается и на ювелирной практике, поощряя авторов безостановочно создавать новые формы и смыслы.
Вследствие глобализации становится популярна персонализация, в том числе в промышленных масштабах. Бренды создают платформы и конструкторы изделий для частичного или полного изменения по желанию потребителя. Однако глобализация также формирует утрату культурного разнообразия и усталость от постоянной смены визуального контента. Имеет место также понятие глокализации — взаимное влияние глобальных и локальных тенденций.
Современная практика ювелирного искусства порождает полилог между локальным и глобальным, реальным и виртуальным.
2.1. Границы формы
Глобализационные и цифровизационные процессы в XXI веке, а также развитие технологий радикально поменяли саму концепцию ювелирного искусства, а также то, что подразумевается под этим понятием. Сегодня сложно отделить ювелирное изделие от аксессуара: границы между этими определениями размыты точно так же, как в XX веке стали размыты границы между конкретными видами искусств и ремесел. Кроме того, понятие «украшение» в процессе глобализации в том числе образовало отдельное мета-поле, где сегодня украшением является все то, что таковым названо. Отсутствие рамок и ограничений в использовании материалов, форме и функциональности привело к тому, что узкая спецификация (ранее построенная в основном на материалах и методах изготовления) теперь неактуальна и попросту бесполезна.
В конце концов, ювелирным искусством в первую очередь следует называть то, что сам автор определяет как таковое.
Hugo Kreit, Сет браслетов (Serti Bracelet Set) / Мега-хупы (Pistil Mega Hoops) (2025 г.)
Эксперименты с формой в XX веке и растворение жестких исторических рамок ювелирной формы, а также цифровые технологии (например, 3D-печать воском) сегодня позволяют создать практически любое украшение.
MAM, украшение «Золотое лицо» (Gold Face Jewel) (XXI век)
В XXI веке уже не стоит задача стереть границу между телом человека и изделием — она исчезла еще в конце XX века. Теперь украшение полноправно встраивается в фигуру, оставаясь эргономично решенной композицией либо намеренно создает «препятствие» в среде тела.
Hugo Kreig, кольцо-ноготь (Nail Ring) / украшение на голову (Nail Fringe) / цветочный кафф для руки (Flower Hand Cuff) (2025 г.)
Свобода формообразования позволяет генерировать любые формы, и каждая созданная форма будет иметь право на существование.
Alan Crocetti, сет для ушей с розовым кристаллом (Pink Crystal Blown Sharp Ear Set — Rhodium Vermeil) / Мини-пластырь для носа (Mini Nose Plaster) (2025 г.)
HUGO KREIT, кольцо «Жидкое сердце» (Liquid Heart Ring) (XXI век)
HUGO KREIT, ожерелье (Serti Necklace) (XXI век)
MAM, серебрянное украшение для тела с шипом (SILVER SPIKED FULL BODY JEWELRY) / Тотал-лук «Амулет»(AMULET TOTAL LOOK 012) (2025 г.)
MAM, средний золотой кафф для хвоста (MEDIUM GOLD PONYTAIL CUFF) (2025 г.)
ANASTASIA PILEPCHUK, маска из серии «Их собственное оружие» (Mask from the series «Their Own Armor») / Продолжение тела (Body extension) (XXI век)
James Merry, маска «Блашко» (Blaschko Mask) / украшение для носа (Tungljurt Nosepiece) for Iris Van Herpen Couture (XXI век)
2.2. Технологический аспект
Цифровые технологии глобально изменили подход к конструированию и дизайну украшений. Ранее модель украшения вручную создавалась из воска или других хорошо плавящихся материалов. Однако ручное моделирование заменили 3D-проектирование и CAD, возможность 3D-печати, с помощью которой можно создавать формы любой сложности с высокой детализацией и индивидуализацией.
Кроме того, 3D-печать минимизирует отходы, ускоряет процесс создания украшения и создает низкий порог входа в индустрию для дизайнеров и художников. 3D-печать порождает возможность массовой кастомизации изделий в промышленных масштабах.
Наталья Тарасова, Татьяна Тарасова, кольцо For Form Plasticity (2015 г.) / Оксана Наумова, брошь из серии «Тени» (2020 г.) Материалы: эбеновое дерево, металл, кварц.
Hugo Kreit, каффы из мягкого полимера / брошь из литого алюминия (2021 г.)
Другой технологической ветвью развития являются инновационные материалы, такие как жидкий хром, мягкий полимер, литой алюминий, дерево, переработанный металл. Их использование абсолютно нормализовано в современной ювелирной практике, как с точки зрения технологии, так и с точки зрения экологии.
MAM х CUPRA, кольцо с рутением и медью (CUPRA TECHNICAL RING IN RUTHENIUM AND COPPER DETAILS) (XXI век)
ASSAEL, ожерелье (The spindrift necklace by Sean Gilson for assael) (XXI век)
BAGGIRA, серьги «Призрачная орхидея» (Ghost orchid earrings) / ПАЛЕО КАФЫ НА УШИ (2025 г.) Материал: полимер
Александр Ольховский для Mineral Weather, кольцо из латуни с кварцем и кианитом / кольцо из латуни с солнечным камнем, фианитами и перламутром (2025 г.)
Эпоха цифровых технологий и коммуникаций также позволяет создавать изделия, которые существуют физически в течение очень ограниченного времени. Ярким примером того является серия изделий Наоми Филмер из льда.
Наоми Филмер, кафф из льда (Ice-Ear Behind) / диск для руки из льда (Ice-Upright Hand Disk) / украшение под руку из льда (Ice-Under Arm) (1999 г.)
Кроме того, украшение не обязано существовать в осязаемом пространстве. AR-аксессуары и NFT-украшения позволяют стать обладателем изделия, при этом никогда не сталкиваясь с ним в реальной жизни.
James Merry, Диджитал маски (Digital masks) (XXI век)
AR и NFT технологии образуют неограниченное пространство для творчества и дизайна, где форма украшения больше не зависит от реалистичности и технологичного подхода к использованию материалов. Возможно создать что угодно и носить как угодно.
С другой стороны, такие технологии поощряют процессы массового потребления авторского ювелирного искусства.
2.3. Новая концепция фигуры автора
Цифровизация и массовая культура угрожают самому понятию уникального автора, что, в целом, нормально для постмодерна, где существует лишь «симулякр».
В процессе становления искусством, ювелирная практика сталкивается со «смертью автора» и ситуацией, где со-автором (или порой полноценным автором) становится обладатель или зритель. Процесс этой трансформации понятия связан не только с вовлеченностью фигуры наблюдателя в искусство, но и со стремлением XXI века к глобальной кастомизации, где каждый волен становится автором концепции.
Наоми Филмер для Anne Valerie Hash, объект «Орхидея-Шея» (Orchid Neck Piece) (2009 г.)
Зачастую под «авторским» сегодня подразумевается то, что сделано вручную, с использованием уникальной авторской методики в противовес массовому производству.
Mi-Mi Moscow, Сибирский почтальон (Siberian Postman) (2005 г.) / Поцелуй меня, если сможешь (Kiss me if you can) (2008 г.)
Можно сказать, что авторским искусством будет являться и то, где отчетливо видим или известен автор, так как в контексте глобальной культуры все, что не имеет названного автора становится образным достоянием общественности, и даже наличие названного автора не защищает изделие или произведение от этого.
Часто важна не сама форма изделия, а его трансляция и экспозиция в понимании автора. Mi-Mi Moscow создают скорее арт-объекты, которые при этом определены как ювелирные изделия. Их выразительность построена не только на материалах и форме, но и на том, как лично художник экспонирует их на своем теле.
Mi-Mi Moscow, Саботаж (Sabotage) (2006 г.) / Пианист под дождем (Pianist under rain) (2006 г.)
Mi-Mi Moscow, кольцо «Расслабься» (Relax) (2006 г.) / брошь «Святой Себастиан» (2010 г.)
Жан Карло Монтебелло, серьги «Мягкий эллипс» (Softness Ellipse) (2009 г.) / Ретровизор (Retrovisore (Rearview Mirror)) (2012 г.)
Несомненно, бесконечное воспроизведение произведения искусства, в данном случае, авторского ювелирного искусства, приводит к потере «ауры» по Беньямину. Соотвественно, изделие теряет изначально заложенный авторский смысл и обретает бесконечное поле смыслов, ведь каждый зритель и/или обладатель проецирует свою идею.
2.4. Украшение и глобализационные процессы
В связи с глобальной кастомизацией и потребностью зрителя/потребителя к самовыражению через готовую форму, украшения массового производства XXI века принимают абстрактные формы и универсальные, простые значения. Это связано с тем, что такую форму легко наполнить практически всяким желаемым смыслом.
Простота формообразования рождается, конечно, и от визуальной пресыщенности, и от стремления создать утилитарную вещь, и от желания отличаться от массового.
Важен такой фактор, как низкая сравнительная контрастность в общем визуальном ряде. У брендов и авторов массового производства, конечно, есть собственный пластический язык, однако все они будто чем-то похожи. Возможно, с точки зрения утилитарной моды, это связано с необходимостью сочетаемости разных украшений.
Однако с точки зрения философии индивидуализации, этот фактор можно объяснить интенцией быть одновременно неразличимым и ни на что не похожим. Просматривая примерно схожие по объему или визуалу объекты создается лишь общий образ и сложно выделить один конкретный объект. Такой эффект создает почву «бесконечной уникальности»: в каждом новом контексте одно и то же украшение будет восприниматься совершенно по-разному.
AVGVST, кольцо-перевертыш Yes/Why not черное (2022/2025 гг.) / AVGVST, кольцо-перевертыш Yes-No с позолотой (2022/2025 гг.)
Отдельно стоит отметить популярный подход к украшению как к трансляции какого-то лингвистического (текстового) выражения. Обычно это выражение является простым и емким, таким, которое каждый зритель может интерпретировать угодным ему образом.
bulgary, кольцо (B.zero) (XXI век)
Gosha Kartsev, чокер с шипами (2025 г.)
Gosha Kartsev, чокер из серебра с перлиной (2025 г.)
Gosha Kartsev, черный тату-браслет (2025 г.)
Gosha Kartsev, сет широких колец из серебра (2025 г.)
Наталия Архангельская для Letters& Stones, тиара «Голливудская волна» / брошь «Огурчик» (2025 г.)
Rick Owens, двойное кольцо double grill / Maybetm, Красное кольцо-проволока / Rick Owens, серебристая моносерьга pyramid / Rick Owens, серебристое колье card holder (2025 г.)
HUGO KREIT, сережки «Чанки» (CHUNK EARRINGS) (XXI век)
DAVID YURMAN, колье Зиг-Заг (Stax Zig Zag Necklace) (XXI век) / серьги-багеты (Stax Zig Zag Baguette Earrings) (XXI век)
MM6 Maison Margiela, кафф Carabiner / колье красное candle waxed key (2025 г.)
Вывод
Современные практики ювелирного искусства находятся на стыке индивидуального переживания и общей среды обитания, между физическим полем в виде тела человека и окружающего мира и цифровым пространством.
XXI век выводит ювелирное искусство в пространство диалога авторского и массового, глобального и цифрового, осязаемого и неосязаемого. Ювелирная практика становится не только полем формы, но и полем универсального содержания. Пластический язык и исторический контекст ювелирного искусства, а также современные технологии позволяют буквально использовать медиум украшений как многофункциональный и утилитарный, способный порождать новые смыслы и при этом не обязывающий к обладанию для присвоения этого смысла (AR, NFT).
Гибкая сущность ювелирного изделия создает поле для кастомизации, соответсвенно, бесчисленное количество уникальных значений, которые возможно в этом поле воспроизвести.
Ювелирная практика XXI века реформирует роль автора именно в контексте изделия. В каком-то смысле к автору возвращаются те же свойства, которыми когда-то обладал мастер: необходима не только уникальность восприятия и способность создания авторской концепции, но и умение работать руками, собственный метод работы с материалом.
Глобальные процессы обостряют вопросы идентичности и аутентичности ювелирного искусства. Автор сегодня сталкивается с вызовом в виде пресыщенности зрителя и невозможности доказать свое авторство. Кроме того, помимо проблемы массового производства появляется проблема тотальной кастомизации, которая окончательно сдвигает фокус внимания на зрителя, потребителя и обладателя, а автор в таком случае часто является обезличенным исполнителем. В таком случае растет риск бесконечной уникальности, где все индивидуально, но ничто не узнаваемо.
