Внутренняя боль
Прикосновения руки к голове нередко может говорить о сильном эмоциональном потрясении героя, переживании кризисной ситуации, невозможности выразить свои чувства другими способами, в том числе вербальными.
Момент прикосновения. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
В фильме «Прикосновение» 1971 г. можно наблюдать внутреннюю боль главной героини в самом начале фильма. Так, почти сразу же зритель узнаёт, что у Карин умерла мать, затем следует довольно сдержанная сцена с прикосновением руки дочери к голове матери, которая уже не сможет почувствовать того, что хочет выразить её ребёнок. Казалось бы, кадры наполнены сдержанностью, возможно, даже холодом, мы не видим ни слёз, ни сильных эмоций главной героини. Но именно сцена «после» помогает лучше понять психологизм Карин, после того как она выходит из палаты, её переполняют эмоции скорби и боли и тогда становится ясно, что последнее прикосновение к матери было проявлением внутренней боли и невозможности вернуть прошлое.
Момент до / после. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
Момент прикосновения. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
Момент до / после. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
Момент прикосновения. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
В фильме «Прикосновение» можно наблюдать как физическая боль переходит во внутреннюю психологическую. Дэвид в порыве ревности к мужу Карин поднимает руку на главную героиню. При этом её прикосновение к себе здесь указывает больше на душевные раны нежели на физическую травму. После удара она не дотрагивается до себе, контакт происходит лишь во время последующего диалога, который непосредственно и причиняет боль Карин.
Момент до / после. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
Момент прикосновения. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
Момент до / после. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
Момент прикосновения. «Осенняя соната». Ингмар Бергман. 1978 г.
Сложные взаимоотношения матери и дочери становятся ключевой темой фильма «Осенняя соната» 1978 г. Взаимные обиды, невозможность понять друг друга выливаются в ряд проблем для обеих сторон: несчастливый брак и одиночество, личностные кризисы всё это становится причиной внутреннего конфликта и невысказанной боли. Мы можем наблюдать крупный план, где героини находясь в одном кадровом пространстве, при этом не взаимодействуя друг с другом, переживают сильные эмоции одномоментно, но порознь. Причину подобного мы можем понять, понаблюдав за предшествующими и последующими событиями, где межличностный конфликт переходит в стадию внутреннего с нежеланием делить острые переживания и боль друг с другом.
«Ненавижу тебя, я была уверена, что мы любим друг друга, я не могла тебя ненавидеть и моя ненависть превратилась в нервозность, у меня были кошмары, я грызла ногти, вырывала волосы, хотела плакать, но не могла, я хотела кричать, но из горла вырывался только сдавленный хрип, который пугал меня ещё больше, потому что мне казалось, что я схожу с ума.»
Реплика до. «Осенняя соната». Ингмар Бергман. 1978 г.
Момент до / после. «Осенняя соната». Ингмар Бергман. 1978 г.
«Мать и дочь — какая ужасная комбинация, смешение любви и ненависти, возможно так и существует оно под знамением любви и заботы. Дочери достанется вся материнская боль, и дочь будет расплачиваться за неудачи матери, несчастье матери станет несчастьем дочери. Неужели несчастье дочери — это триумф матери? Мама, неужели моё горе тебе в радость?»
Реплика после. «Осенняя соната». Ингмар Бергман. 1978 г.
Момент прикосновения. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
Момент до / после. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
Интересное выражение внутренней боли через прикосновение можно снова найти в фильме «Прикосновение» 1971 г. Во время прощания главных героев Карин снимает перчатку с руки Дэвида и прикладывает ладонь к своей голове. Подобный жест наполнен интимностью и желанием уменьшить внутренние переживания, надеждой запомнить любимого человека через его прикосновение.
Момент прикосновения. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
Момент до / после. «Прикосновение». Ингмар Бергман. 1971 г.
Момент прикосновения. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
Казалось бы, в вышеприведённых кадрах фильма «Шёпоты и крики» мы видим проявление милосердия к любимой жене и дочери. Но оказывается, что это не совсем так. Диалог Марии с любовником «до» позволяет нам сделать выводы о характере молодой женщины, а сцена «после " лишь убеждает нас в холодности и лицемерии героини. Когда после прикосновения мужчина наносит себе удар ножом и просит помощи у жены, а она отказывает ему в этом, тогда мы понимаем что прикосновение было неким прощанием, наполненным внутренней болью героя.
«Ты прекрасна, может даже красивее, чем когда-то, но ты изменилась, я хочу, чтобы ты это увидела. Сейчас ты бросаешь на людей быстрый расчётливый взгляд, а когда-то у тебя был прямой, открытый взгляд безо всякого притворства. Твой рот выражает неудовольствие и голод, а раньше он был таким нежным, кожа у тебя бледная, ты пользуешься косметикой, на твоём прекрасном широком лбу теперь по 4 морщины над каждой бровью, при таком освещении их не видно, а при дневном очень даже. Знаешь откуда они взялись? Нет. От равнодушия Мария».
Реплика до. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
Момент до / после. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
« — Помоги мне. Помоги. — Нет»
Диалог после. «Шёпоты и крики». Ингмар Бергман. 1972 г.
Момент прикосновения. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
Момент до. «Персона». Ингмар Бергман. 1966 г.
В вышеприведённых кадрах фильма «Персона» 1966 г. Главная героиня закрывает ладонями своё лицо, этому предшествует достаточно продолжительный крупный план, где Элизабет не моргая застывает с одним выражением лица, мало говорящем о её состоянии. При это света в кадре на протяжении всей сцены становится всё меньше, и когда женщина почти полностью погружается в темноту, мы можем заметить её прикосновение. Это может нам говорить о стремлении скрыть истинные переживания и внутреннюю боль, которым дают выйти только в наиболее интимные моменты наедине с собой.
