Ювелирная память. Мемориальные украшения
Концепция
С древнейших времен ювелирные изделия являются неотъемлемой частью человеческой культуры. Их значение далеко выходит за рамки эстетической функции — они отражают статус и богатство владельца, участвуют в обычаях и ритуалах, рассказывают о личной и социальной идентичности. Однако, в данном исследовании ювелирные изделия рассматриваются с иной точки зрения — как носители личной, траурной и религиозной памяти.
Украшения — это не просто материальный атрибут, показатель статуса, но продолжение души человека, физическое хранилище чувств и воспоминаний.
Сегодня, когда цифровая культура вытесняет материальные формы хранения воспоминаний, украшения приобретают новое значение: они становятся физическими якорями памяти. Медальоны с изображением глаз, траурные кольца, сакральные реликвии в отличие от облачных хранилищ, обеспечивают не только сохранность данных, но и контекстуальную, эмоциональную близость воспоминаний.
Изделия, которые носят на теле, прижимают к сердцу, передают из рук в руки, обретают статус интимных и защищенных предметов, что делает их идеальными сосудами для драгоценных воспоминаний.
Исследование посвящено украшениям как телесным архивам, в которых память запечатлена в материальном: в гладкости металла, в тусклом блеске эмали, драгоценных камней. Эти предметы — не просто украшения, это физическое воплощение глубоко личного, интимного и невидимого — чувств человека, его скорби, любви и веры.
Ювелирные формы памяти остаются на границе между личным и социальным; между тем, что можно показать, и тем, что прячется внутри. Медальон с портретом возлюбленного, перстень с инициалами покойного, реликварий с частицей святыни — это не только художественные формы, но атрибуты эмоциональной вовлечённости. Через них человек не просто помнит, он телесно проживает свои привязанность, утрату, благоговение.
Исследование включает три части. Первая посвящена украшениям как хранителям личных воспоминаний, интимным знакам любви. Эта часть исследования фокусируется на викторианских ювелирных практиках, также включает современные рефлексии на тему сохранения интимного через ювелирную форму.
Вторая часть исследует траурные украшения — материальные выражения скорби. В разделе рассматривается, как сложное внутреннее переживание находит внешний облик.
Заключительная часть посвящена сакральным украшениям — реликвариям, медальонам с изображением святых, предметам, в которых форма становится мостом между человеком и духовным, человеком и трансцендентным.
Цель исследования — попытаться проследить, как память и чувства становятся формой. Как украшения позволяют удержать то, что иначе исчезло бы без следа.
Особое внимание в исследовании уделено рассмотрению визуальной типологии материальных форм, которые помогают сохранять нематериальное: чувства, память, веру.
Внутри каждого экрана существует своя система смысловых и пластических соответствий — схожести форм, символов, материалов: медальоны соединяются с медальонами, броши со змеями — с другими изображениями змей, эмаль — с эмалью.
1. Украшения как интимные знаки памяти и любви
Глаза возлюбленного
Во второй половине XVIII в. в Великобритании в моду вошли ювелирные украшения с миниатюрным изображением одного лишь глаза. Эти украшения стали символом интимной привязанности. Тайные возлюбленные обменивались портретами глаз — самой интимной чертой, знакомой только близким. «Глаз возлюбленного» смотрел на владельца даже в разлуке, передавал чувства, которые невозможно было выразить словами. Украшения не просто напоминали о человеке — они воплощали сам взгляд, делая из украшения сосуд памяти.
В культуре XVIII в., до появления фотографии, люди стремились передать частичку себя. Так, до «глаз» популярны были медальоны с прядями волос — предметы обожания, которые целовали, хранили у сердца.
Во времена королевы Виктории смысл «глаза возлюбленного» изменился: теперь он выражал семейную привязанность. Виктория заказывала миниатюры с глазами детей, друзей, родных.
Медальон «Глаз возлюбленного» с жемчугом и гранатом, XIX в. / Медальон «Глаз возлюбленного» с жемчугом, XIX в.
Брошь «Глаз возлюбленного» с жемчугом и слезой, XIX в. / Брошь «Глаз возлюбленного» с жемчугом, XIX в.
Драгоценные камни, обрамлявшие миниатюры, имели своё значение и усиливали эмоциональный посыл украшения. Гранаты символизировали дружбу, жемчуг — слёзы, чистоту или смирение, коралл защищал от сглаза, бирюза считалась камнем, который улучшает общение, вдохновляет и приносит внутреннее спокойствие.
Каждое из таких украшений было не только взглядом, заключённым в драгоценную форму, но и зашифрованным посланием, в котором камни усиливали эмоции, вложенные в образ.
«Глаз возлюбленного», XIX в. / «Глаз возлюбленного» с гранатом, XIX в. / «Глаз возлюбленного», XIX в. / Брошь «Глаз возлюбленного» с бирюзой, XIX в. / Брошь «Глаз возлюбленного» с кораллом, XIX в.
«Глаз возлюбленного» со змеей, XIX в. / Брошь «Глаз возлюбленного» со змеей, XIX в.
Пегги Хоторн, 1793 г. / «Глаз возлюбленного», окруженный наперстянками, 1835 г. / кольцо «Глаз возлюбленного», XIX в.
Браслет «Глаз возлюбленного» с жемчугом, XIX в. / Браслет с миниатюрой, XVIII–XIX вв. / Браслет «Глаз возлюбленного» с жемчугом, 1830 г.
Шкатулка «Глаз возлюбленного», XVIII в. / Ожерелье «Глаз возлюбленного», XVIII в.
Глаз — излюбленный образ сюрреалистов, пограничный между внутренним «я» и внешним миром. Так и в картине Магритта «Глаз» он становится сосудом интимной памяти и наблюдения, объединяя любовный дар, портрет и символ времени.
В броши «Глаз времени», созданной Сальвадором Дали можно увидеть продолжение традиции «глаз возлюбленного». Часы в форме глаза были разработаны художников в качестве подарка для его жены.
Рене Магритт, Фальшивое зеркало, 1928 г.
Сальвадор Дали, Глаз времени, 1949 г.
Тейлор Свифт, обложка альбома «Влюбленная», 2019 г. / Рене Магритт, Глаз, 1932–1935 гг.
Современные интерпретации продолжают развивать историческую традицию, сочетая иронию и новый взгляд на мемориальную функцию.
Дэвид Майкл Джуэлс создают миниатюры глаз на перламутре, изображая как людей, так и домашних животных. По их словам: «Люди любят своих питомцев больше, чем когда-либо, поэтому мы решили объединить это с классической темой"[2].
Шотландский художник Деррик Гилд комбинирует элементы портретов разных эпох и художников. Тем самым, его работы становятся интерпретацией старых образов, новым взглядом на память через фрагменты.
Кадры из сериала «Бриджертоны», 1 сезон 3 серия
Кадры и костюм из сериала «Чужестранка», 1 сезон 4 эпизод
Дэвид Майкл Джуэлс, 2019–2023 гг.
Деррик Гилд, «Битва чувств», 2025 г. / Деррик Гилд, фрагмент картины «Виндзорская красавица», 2025 г. / Деррик Гилд, «Новая жемчужина», 2025 г.
Дэвид Майкл Джуэлс, 2017–2018 гг.
Деррик Гилд, Клара с глазом Антониса ван Дейка, 2019 г. / Птичий глаз, 2025 г. / Разумное существо, 2025 г.
Фатима Ронкильо, Офелия: Рука с глазом любовника, водосборы и бабочки, 2020 г.
Портреты
В период с XVII–XIX вв. были популярны миниатюрные портреты, носившие интимный характер. Такие изображения вставлялись в медальоны, носимые на груди, браслеты, перстни и броши. Они служили трогательным напоминанием о дорогом человеке, особенно перед разлукой или свадьбой. С миниатюрой в медальоне отправлялись в военный поход или долгое путешествие.
Эдвард Грин Малбоун, Полковник Томас Пинкни-младший и Элиза Изард, 1801 г.
Сэмюэль Шелли, Фанни и Уильям Гейли, 1805 г. / Джордж Дж. Беккер, 1851 г.
Уильям Эссекс, Принцесса, в возрасте двух лет и двух месяцев, 1843 г.
Генри Пирс Боун, медальон по портретной миниатюре 1807 г. работы С. Дж. Стампа, 1837 г.
Адам Бак, украшение по портреу Мэри Энн Кларк, 1803 г.
Энни Диксон, принцесса Елена Виктория, 1873 г. / Саймон Жак Рошар, Джорджина-Кэролайн, 1830 г. / Уильям Росс, принцесса Виктория, 1845 г.
Ричард Косуэй, Сьюзан Стюарт, 1795 г. / Ричард Косуэй, Китти Кортни, 1793 г. / Эндрю Плаймер, портрет дочери художника Селины, 1800 г.
Анна Клейпул Пил, миниатюра, 1818 г. / Луи Антуан Коллас, княгиня Екатерина Павловна, 1831 г.
2. Траурные украшения: память о покойных
Подвеска memento mori, 1540 г., музей Виктории и Альберта, Лондон, Англия
Викторианская эпоха сформировала уникальную культуру траура. Королева Виктория не могла оправиться после смерти мужа и носила траур по нему до собственной смерти. Ее личная скорбь и желание выразить свою любовь и уважение к умершему супругу повлияли на моду и правила поведения в обществе.
Если в Средневековье украшения с черепами и гробами служили напоминанием о бренности жизни, то в XIX веке они стали лиричными символами личной утраты. Слезы из жемчуга, ивы, склонившиеся над урнами, плетёные из волос браслеты — все это говорило о нежности, тоске, бессмертии души и стремлении сохранить частичку ушедшего рядом.
Траурные украшения создавались из тёмных материалов: гагата, оникса, черной эмали.
Материалы
Исследование дизайна траурных колец от фирмы Джона Брогдена, 1842–1864 гг.
Гагат
Брошь с Девой Марией и младенцем, 1860 г., Англия / Брошь и серьи из гагата, 1860 г., Англия
Серьги из гагата, 1860 г. / Траурная брошь, XIX в.
Оникс
Медальон королевы Виктории, с изображением ее мужа Альберта, XIX в.
Траурное кольцо с ониксом, XIX в.
Траурное кольцо с ониксом, XIX в.
Траурная брошь с покрытием из эмали, XIX в. / Траурная брошь с листом плюща, XIX в.
Эмаль
Кулон-медальон из золота с эмалью, 1880 г.
Траурная брошь «Сильнее смерти», 1850 г.
Кольцо «Помни о смерти» с эмалью, XIX в.
Траурное кольцо Эдварда Терлоу, 1806 г. / Золотое кольцо «Помни меня», XIX в.
Коллекция из 63 траурных колец, XVIII–XVX вв.
Волосы
«Волосы — одновременно самый хрупкий и самый долговечный материал. Они переживают нас, как и любовь. Они так легки, так нежны, что, имея прядь волос любимого, можно почти взглянуть в небо… У меня здесь есть частичка тебя.» — Godey’s Lady Book, 1860 [1]
Траурное украшение из волос, XIX в.
Джон Рэмидж, миссис Джон Пинтард, оборотная сторона, 1787 г. / Миссис Габриэль Маниго, Уолтер Робертсон, 1795 г. / Траурная брошь с жемчугом, 1860 г.
Траурное кольцо с дамой и урной, 1800–1820 гг. / Миниатюра дамы и ее собаки в сепии, 1800–1820 гг.
Траурное кольцо с урной, XVIII в. / Траурный медальон с изображением надгробия-урны, 1775–1800 гг.
Траурный медальон с голубой эмалью, XVIII в. / Траурный медальон, XVIII в.
Кружевная лента из человеческих волос, 1640–1680 гг., музей Виктории и Альберта, Лондон, Англия
Страница каталога почтовых заказов с выбором траурных украшений, XIX в. / Инструменты и материалы, которые помогут сделать украшение из волос дома, XIX в.
3. Сакральные украшения: духовная и религиозная память
Сакральные украшения: изящные подвески, миниатюры из слоновой кости — служили не только проявлением веры, но и способом физического соприкосновения со священным. Особенно важное место занимают реликварии — украшения, внутри которых могли храниться святыни: частицы мощей, фрагменты ткани или миниатюрные тексты молитв.
В этом разделе ювелирная форма становится не просто выражением личной привязанности, а соединением материального и нематериального, интимного и трансцендентного.
Слоновая кость
Коронование Девы Марии. Воскресение Христа, XV в., Лувр, Париж, Франция / Благовещение, XV в., Лувр, Париж, Франция / Святой Георгий, убивающий дракона, XV в., Лувр, Париж, Франция
Диптих: Благовещение. Святой Христофор, XV в., Лувр, Париж, Франция / Богоматерь с младенцем между святыми Михаилом и Маргаритой, 1400–1420 гг., Лувр, Париж, Франция
Украшения-реликварии
Подвеска в форме книги, XVII в., Кортолд Галлери, Лондон, Англия
Подвеска в форме книги, XVII в., Кортолд Галлери, Лондон, Англия
Подвесной реликварий, XII в., Германия
Реликварий-энколпион «Талисман Карла Великого», IX в., дворец То, Реймс, Франция
Переносной реликварий, XIII в., музей Средневековья, Париж, Фрнция / Реликварий зуба святого Николая, XIII в., дворец изящных искусств, Лилль, Франция
Корона-реликварий Людовика Святого, 1260–1280 гг., Лувр, Париж, Франция
Корона-реликварий Людовика Святого, 1260–1280 гг., Лувр, Париж, Франция
Творческий проект
Проект исследует, как иконографическая традиция восточно-христианского искусства может быть переосмыслена в форме носимого украшения, сочетающего сакральное, личное и технологичное. Вдохновением послужил образ Богоматери Оранты с младенцем: круглая форма и композиция напомнили о медальонах с секретом, в которых хранят фотографии дорогих людей. Эта ассоциация превратила ожерелье в концептуальный контейнер памяти, где каждая бусина снаружи напоминает икону, а внутри скрывает личные цифровые данные. Так возникло представление о ожерелье как интерфейсе к воспоминаниям, в котором икона заменяется образом повседневности, а сакральное и личное сближаются до неразличимости.
Бусины становятся флешкой, интерфейсом воспоминаний, где личное становится сакральным, сакральное — персонализированным.
Устройство бусины
Каждая бусина — это двуслойный образ: Внешне — визуальный фрагмент, отсылающий к иконописи. Внутри — фрагмент личной истории: архивная пленка с фотографией, текстом или видео. Целиком ожерелье становится нарративом, собранной историей.
Возникает парадокс: икона, традиционно обращённая к коллективному и вечному, превращается в носитель частного и мимолётного. Внешнее каноническое изображение становится лишь оболочкой, носителем, а истинное «сакральное» оказывается внутри — в личных воспоминаниях.
Ожерелье также предлагает альтернативу облачному хранению в виде физического носителя, защищённого и передаваемого, близкого к телу. Это ответ на хрупкость цифровой памяти: современные облачные сервисы не гарантируют долговечности, и мы рискуем потерять целые поколения памяти вместе с исчезновением корпораций. Проект предлагает использовать архивную плёнку — надёжный физический носитель, защищённый от сбоев. Его тактильность, близость к телу делают ожерелье не просто устройством, а жестом заботы о собственной памяти.
Фрагмент: Серафимы, Собор Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря, 1502 г.
Hair Jewelry: Worn in Remembranc // Erica Weiner URL: https://www.ericaweiner.com/history-lessons/hair-jewelry (дата обращения: 10.05.2025).
Elle Shushan, Stephen Lloyd, Graham Boettcher Lover’s Eyes: Eye Miniatures from the Skier Collection. — D Giles Ltd, 2021. — 280 с.
